Расстрелян в день своего 50-летия по постановлению тройки НКВД. Посмертно реабилитирован в 1956 году «за отсутствием состава преступления»
Родился 14 апреля 1888 году. Принадлежал к старинному роду с литовскими корнями. Был вторым из девяти детей в семье.
Окончил с золотой медалью Глуховскую классическую гимназию. В 1905—1906 годах перенёс болезнь, следствием которой стала пожизненная хромота из-за удаления пятки на правой ноге.
С 1906 году вместе с братом Георгием жил в Петербурге на квартире И. Билибина, оказавшего на братьев большое влияние. Учился в Петербургском университете последовательно на трёх факультетах — математическом, восточных языков и филологическом; курса не окончил. Летние каникулы проводил у родителей, подрабатывал репетиторством.
Печататься начал в 1908 году (очерк «Соловецкий монастырь» в петербургском журнале «Бог — помочь!»), в декабре того же года опубликовал первые стихи (журнал «Светлый луч»). С начала 1911 г. сотрудничал как поэт и критик в студенческом журнале «Gaudeamus», где также руководил отделом поэзии. Посещая собрания молодых поэтов у С. Городецкого, сблизился с кругом будущего «Цеха поэтов»; вошёл в «Цех» с его образованием в октябре-ноябре 1911 года, став адептом зарождающихся идей «адамизма» и «акмеизма».
В октябре 1912 года, чтобы избежать суда за скандальный сборник «Аллилуиа», при содействии Н. Гумилёва присоединился к пятимесячной этнографической экспедиции в Сомали и Абиссинию. Вернувшись в марте 1913 г. после амнистии по случаю 300-летия дома Романовых, взялся за издание и редактирование «Нового журнала для всех», но через 2 месяца, запутавшись в финансовых делах, продал права на журнал и вскоре уехал на родину. В годы войны время от времени печатался в столичной и местной периодике.
К 1917 году примкнул к левым эсерам, после Февральской революции вошёл в Глуховский совет, склоняясь к большевикам.
В январе 1918 года семья Нарбута в своём доме подверглась нападению отряда красных «партизан», которые громили «помещиков и офицеров». При этом был убит брат Владимира Сергей, офицер, недавно вернувшийся с фронта. Владимир Нарбут получил четыре пулевые раны, после чего в местной больнице ему пришлось ампутировать кисть левой руки. Когда выяснилось, что тяжелораненый литератор состоит в партии большевиков, нападавшие посетили больницу и принесли «извинения».
Весной 1918 году отправлен в Воронеж для организации большевистской печати; помимо этого в 1918—1919 годах издавал «беспартийный» журнал «Сирена». В 1919 году жил в Киеве, где участвовал в издании журналов «Зори», «Красный офицер», «Солнце труда». Остался в городе после занятия его белыми, затем по контролируемым белыми территориям уехал через Екатеринослав в Ростов-на-Дону, где 8 октября 1919 г. был арестован контрразведкой белых как коммунистический редактор и член Воронежского губисполкома. В контрразведке дал показания, в которых признался в ненависти к большевикам и объяснил своё сотрудничество с советской властью безденежьем, страхом и отчаянием. Позднее это признание попало в руки ЧК и спустя многие годы, в 1928 году, было использовано как компромат против Нарбута. Освобождённый при налёте красной конницы, вновь официально вступил в РКП.
В 1920 году возглавил одесское отделение РОСТА, редактировал журналы «Лава» и «Облава»; подружился с Э. Багрицким, Ю. Олешей, В. Катаевым, который позднее вывел Нарбута в романе «Алмазный мой венец» под прозвищем «колченогий». В 1921—1922 годах — заведующий УкРОСТА в Харькове.
В 1922 году переселился в Москву, работал в Наркомпросе; от поэзии отошёл. Основал и возглавил издательство «Земля и фабрика» (ЗиФ), на его базе в 1925 году совместно с издателем В. А. Регининым основал ежемесячник «Тридцать дней». В 1924—1927 годах — заместитель заведующего Отделом печати при ЦК ВКП, в 1927—1928 гг. — один из руководителей ВАПП.
В 1928 году исключён из партии за сокрытие обстоятельств, связанных с его пребыванием на юге во время гражданской войны, одновременно уволен с редакторских постов. Жил литературной подёнщиной. В 1933 году вернулся к поэзии.
26 октября 1936 года арестован НКВД по обвинению в пропаганде «украинского буржуазного национализма». Причислен следствием к членам «группы украинских националистов — литературных работников», которая якобы занималась антисоветской агитацией. 23 июля 1937 г. постановлением Особого совещания при НКВД СССР был осуждён на пять лет лишения свободы. Осенью Нарбут был этапирован в пересыльный лагерь под Владивостоком, а в ноябре — в Магадан.
2 апреля 1938 года, во время кампании массового террора в колымских лагерях , вошедшего в историю под названием «гаранинщина», против Нарбута было возбуждено новое уголовное дело по обвинению в контрреволюционном саботаже. 4 апреля он был допрошен, 7 апреля было составлено обвинительное заключение и постановление тройки НКВД. 14 апреля, в день своего 50-летия, Нарбут был расстрелян в карантинно-пересыльном пункте. Посмертно реабилитирован в 1956 году «за отсутствием состава преступления»
В 1960-е годы широкое распространение получила легенда, согласно которой Нарбут вместе с несколькими сотнями заключённых-инвалидов был утоплен на барже в Нагаевской бухте. На протяжении длительного времени эта информация не могла быть проверена вследствие того, что при реабилитации в октябре 1956 г. родственникам Нарбута была выдана справка с намеренно сфальсифицированной датой смерти — 15 ноября 1944 года. Подлинные обстоятельства его гибели были установлены только в конце 1980-х годов.
